— Минутку, минутку! — Канцлер словно бы с некоторым азартом выбросил руку. — А тот постоялый двор? Его хозяин?
— Об этом подумали сразу же, ваша светлость, — сказал Интагар. — Постоялый двор тут же был занят нашими людьми, его обыскали примерно так, как дом графа. Ничего не нашли. Хозяин не успел бы ничего никуда вынести… И все-таки гарнитур мы нашли. Правда, по чистой случайности, а могли и не отыскать… У графа на крыльце по обе стороны лестницы, стояли два каменных волка — старой работы, в натуральную величину. Суета стояла нешуточная, люди порой мешали друг другу. Один сыщик нечаянно сильно толкнул другого, а тот устал после бессонной ночи и нешуточных трудов, еле на ногах держался. Он не устоял, со всего маху рухнул на одного из волков — а мужчина был рослый, крупный… Волк возьми да и упади! Да на части расколись! Что оказалось… Граф еще за несколько дней до кражи ночью с помощью того самого дворецкого и еще парочки слуг подменил одного из волков пустотелой гипсовой копией. Очень хорошая была работа, графу она обошлась в полсотни золотых, но игра свеч стоила: копию и при дневном свете нельзя было отличить от второй статуи… Под хвостом у него была оставлена большая дыра, туда граф гарнитур и спрятал, потом они за какие-то минуты утопили каменного волка в колодце, а гипсового поставили на его место. Не упади на него наш человек, так бы и не обнаружилось. Граф легко выиграл бы суд, пришлось бы возместить ему все до грошика, а гарнитур можно было оставить на месте и несколько лет — в конце концов наблюдение бы с Сагадара сняли, фальшивый волк был покрыт стойкой краской, замешанной на каменной пыли, мог долго выдерживать любую непогоду. А добыча стоила того, чтобы продержать ее в тайнике не один год. Чистейшая случайность нам помогла… Понимаете, ваша светлость? Мы искали не там и не так…
— Ну что же… — задумчиво сказал Канцлер. — Любопытная история. Я понял, кажется, куда вы клоните. Искать нужно не там и не так. Остается как следует подумать, какой смысл в эту формулировку вложить… Но идея неплохая…
— Ага! — вдруг прямо-таки ликующе воскликнула Канилла, вскочила. Щеки у нее разрумянились, глаза блестели. — Интагар, я вас обожаю! Пока я вас слушала, сообразила наконец, что за мысль в голове крутилась!
— Прекрасно, что появились какие-то новые идеи, — сухо сказал Канцлер. — Однако, лейтенант, не будете ли столь любезны сесть и излагать свои мысли… менее эмоционально?
Не похоже, чтобы он сердился — просто легонько нахмурился в воспитательных целях. Сварог на его месте держался бы точно так же. Опомнившаяся Канилла торопливо уселась, ее щеки чуть порозовели, уши едва не горели.
— Докладывайте, — сказал Канцлер уже не так сухо.
— Если Крепость Королей и в самом деле существует, если она создана до Шторма (Канилла старалась говорить самым что ни на есть официальным, уставным тоном) — быть может, стоит ее поискать на Той Стороне? Возможности у нас есть. Строительство такого объекта займет не недели и даже не месяцы. Судя по времени, они уже довольно близко к Шторму. В любом случае мы получим какую-то информацию. Представления не имею, чем это поможет нам, но это единственная реальная, конкретная акция, которую мы в состоянии провести…
Думал Канцлер недолго, какой-то квадранс минуты. У Сварога пронеслось в голове: вот черт, у самого в голове крутилось что-то такое смутное, не перелившееся в четкие формулировки. Нужен был толчок, как не раз уже случалось в подобных ситуациях. Интагар вновь на высоте…
— Ну что же, — сказал Канцлер уже далеко не так сухо. — Что-то в этом есть. Вы совершенно правы, лейтенант: ничего другого, конкретного и реального, мы просто не в состоянии сделать, потому что не представляем, что именно делать. В таком случае… Интагар, у вас такой вид, словно вы хотите еще что-то сказать. Я прав?
— Я бы хотел, ваша светлость. Но боюсь выйти за пределы отведенных мне рамок…
— Вздор, вздор! — нетерпеливо сказал Канцлер. — Говорите.
— Мне пришло в голову… Безусловно, господин профессор знаток своего дела, и я не осмелился бы с ним вступать в дискуссию на чисто научные темы. Однако… Господин профессор объясняет мотивы человека — если мы допускаем, что там есть человек, — одной только научной любознательностью. Но человеческой натуре свойственны и другие побуждения…
Он замолчал. Уже понукающе Канцлер сказал:
— Да говорите вы!
— Итак, там есть человек. И, надо полагать, человек весьма и весьма непростой, если он сумел найти Крепость Королей, проникнуть туда и даже привести тамошнюю машинерию в действие. У него могут быть и другие мотивы, кроме научной любознательности. Сплошь и рядом бывает еще и корысть… Что, если это демонстрация своих возможностей? Демонстрация силы? Возможно, последует некий ультиматум. Возможно, он захочет что-то получить — то ли своего рода «вознаграждение кладоискателю», и немаленькое, то ли, если уж взять крайности… Захватить Талар. Вполне возможно, я вторгаюсь в область тех тайн, куда не имею права вторгаться, но я хотел бы задать вопрос…
— Задавайте. Вы и так по уши в государственных тайнах, — Канцлер усмехнулся с давно знакомым Сварогу лукавым прищуром. — А главное — мы с вами люди циничные, как всякие государственные деятели — я попросту не усматриваю в этом мире тех, кому вы могли бы эти тайны выдать. Спрашивайте.
— Ваша светлость, как вы поступите, если ультиматум будет таким: либо вы навсегда покидаете Талар, либо он погибнет, на планету обрушится лютый мороз или лютая жара?
— Ответить просто, — сказал Канцлер спокойно. — Разумеется, мы уйдем. Если вопрос будет стоять именно так. К чему обрекать на бессмысленную смерть миллионы людей? Честно вам признаюсь: потеря Талара… что бы под этим ни понимать, для Империи, в общем, пройдет безболезненно. Не считая морального урона, но его в серьезных делах в расчет не принимают…
Слышал бы это принц Диамер-Сонирил, подумал Сварог. Вот уж для кого потеря Талара — что бы под этим ни понимать — самое скверное, что может случиться в жизни. Если переставить слова в мировом шлягере, то бишь «Интернационале» — кто был всем, станет ничем. Канцелярия земных дел для него — смысл жизни.
Он встрепенулся, услышав свое имя.
— Думаю, и король Сварог поступил бы так же? — с непонятным выражением лица произнес Канцлер.
— Безусловно, — ответил Сварог едва ли не моментально. — Коли уж на одной чаше весов мои короны, а на другой жизнь миллионов людей, к черту короны…
Он действительно так и поступил бы, ушел. И лучше не думать, сколь скучной и беспросветной станет тогда его жизнь, теряющая смысл. Но миллионы жизней — это миллионы жизней…
— Вот видите, — сказал Интагар. — Если Крепость Королей так и не отыщется, этого узурпатора будет просто невозможно взять. Сам он, вполне вероятно, пожелает восседать на престоле — на престолах — во всем блеске, но в Крепости могут остаться его сообщники. А наличие сообщников я бы допускал заранее — сомнительно, что такое дело можно провернуть в одиночку, даже если человек не вполне обычный. Никто не решится что-то против него предпринимать — чересчур уж велик риск… Вот и все…
На сей раз Канцлер раздумывал гораздо дольше.
— Ну что же, — сказал он наконец. — Нельзя исключать и такую возможность. Представления не имею, что это за человек и каким образом ему удалось… Но вы совершенно правы, Интагар: кроме бескорыстной страсти к научному познанию, есть много других, гораздо более корыстных мотивов. Знаете, если вы правы, это нашу задачу чуточку облегчает. Мы можем получить какой-то след. Ультиматумы не падают с чистого неба… Кто-то еще хочет высказаться? Нет? В таком случае я бы закрыл совещание…
Он вопросительно посмотрел на Яну. Она кивнула, и ее лицо оставалось почти спокойным.
— В таком случае — совещание закрыто, — сказал Канцлер. — Господин Интагар, вы свободны… и примите мою благодарность. Остальных прошу задержаться. Да, ваше величество… Думаю, вы не будете против, если я поручу руководство операцией лорду Сварогу? В конце концов, на Той Стороне работают главным образом его сотрудники из девятого стола и восьмого департамента.